"Будет жить на небе голубом": В Новосибирске похоронили поэта Александра Денисенко

28 марта в Новосибирске умер поэт Александр Иванович Денисенко. Родился он 10 августа 1947 года в селе Мотково Новосибирской области.

Александр Денисенко окончил Новосибирский педагогический институт, отделение филологии. В 60-х годах он стал участником легендарного литературного объединения при областной газете "Молодость Сибири", организованного поэтом и журналистом Ильёй Фоняковым, приехавшим в Новосибирск из Ленинграда.

В компании Денисенко тогда оказались Анатолий Маковский, Нина Садур, Александр Плитченко, Евгений Лазарчук, Жанна Зырянова, Николай Шипилов, Анатолий Соколов, Иван Овчинников. Эти новосибирские литераторы в шутку называли себя "тетражистами" - мол, мы пишем в тетрадь.

Естественно, официальная советская литература их произведения напечатать никак не могла. Только в 1989 году был издан их великолепный совместный поэтический сборник под названием "Гнездо поэтов".

Литературную судьбу Александра Денисенко счастливой назвать нельзя. У него вышло всего несколько сборников, хотя по мнению многих критиков Денисенко — один из лучших поэтов России. Тем не менее его произведения вошли в антологии "Самиздат века", "Русские стихи 1950-2000 годов", "Антология русской поэзии" и в хрестоматию "Русская поэзия XX века".

***

Черный снег замаячит на взгорье,

И метель дорогих деревень,

Нарыдавшись, вплетет в изголовье

Отгоревшую в горе сирень.

Там на небе цвета побежалости,

Разливаясь в причудливый свет,

Просияют печалью и жалостью,

Для которых названия нет.  

Вот и хлынула кровь из России,

Вот и замерли руки по швам —

Всем всучили, хоть мы не просили,

Кому срам, кому шарм, кому шрам.  

В мавзолее вечернего сада

Поплывет по рукам стеарин,

Есть в России одна лишь награда —

Крест нагрудный из двух крестовин.

Это стихотворение Денисенко посвятил своему тёзке и другу, новосибирскому литератору Александру Плитченко.

Как рассказала журналисту "Царьград Новосибирск" литератор Екатерина Садур, для поэта такой величины, как Денисенко, такого количества книг явно недостаточно.

"Александр Денисенко практически всю жизнь прожил в Новосибирске. Его мало печатали. Официальная поэзия состояла из других людей и в советское время, и позже. Александр Денисенко, Анатолий Маковский и Иван Овчинников — вот их называют сейчас "Сибирская школа поэзии". Александр Денисенко ушёл из них последним", — констатирует Екатерина.

Лично я познакомился со стихами Александра Ивановича благодаря журналу "Литературная учёба", где в конце 80-х годов работал редактором отдела поэзии Николай Шипилов. В журнале проходил "Конкурс одного стихотворения", и по его итогам там опубликовали целую подборку стихов Александра Денисенко. Стихи эти меня ошеломили.

Не поступив тогда в НГУ, я пошёл работать в областную газету "Молодость Сибири" с которой сотрудничал ещё со школы. Денисенко тогда трудился в "Вечернем Новосибирске", и мы иногда ехали с ним в лифте, так как редакции наши находились в издательстве "Советская Сибирь" на Немировича-Данченко.

***

О чем ты плачешь, русская душа, присноцветущая в наследственных угодьях,

Попеременно с ландышем дыша животворящим воздухом Господним?

За той чертой, где праздник нашей жизни еще сверкает светлою слезой,

По берегам моей живой отчизны цветы покрыты пеплом и золой.  

Вся эта жизнь была почти как свадьба — теперь пора замаливать грехи:

Родной души сорокалетняя усадьба давно уж спущена в уплату за стихи.

Добро ограблено разбойническим делом, в садах российских розги разом расцвели,

Как будто розы кто-то резко переделал, чтобы Россию до добра не довели.  

Так в беззакониях, во мраке и стыде проходят дни и ночи годовые —

Кто брал Берлин, кто жег себя в труде — тех стерли в прах ботинки молодые.

Дружиться с правдою уж больше мочи нет — пойду на речку, простираю гимнастерку,

А вместе с нею мой родной бронежилет — рубаху ситцевую с запахом махорки.  

Моя печаль такая, как всегда, — и потому так плотно сжаты губы,

Пускай тяжёлая сибирская вода расскажет вам, как жили однолюбы.

***

Тогда у меня не хватило смелости подойти к этому человеку, который выделялся из толпы вечно шумных сотрудников "Вечёрки". Александр Иванович хоть и стоял с ними рядом, но был явно не с ними.

В 1990 году у него вышла тоненькая книжка "Аминь" - благодаря редколлегии литературного альманаха "Мангазея", затеявшей издавать свою поэтическую библиотеку.

С Александром Денисенко в итоге меня познакомила поэтесса Юлия Пивоварова. Было это в ДК имени Клары Цеткин, где новосибирская певица Татьяна Макарова устроила концерт, на котором прозвучали и песни на стихи Денисенко.

Позже мы оказались как-то в одной компании, где случайно выяснили, что учились в одной школе. Дело в том, что Александр Иванович родился в селе Мотково, это не доезжая до Тогучина. А у нас в Первомайском районе прямо напротив станции Инская стоит школа № 128 (ныне лицей), а при ней был интернат.

В нём жили дети, у которых в деревнях и сёлах по Тогучинской и Жеребцовской веткам не было десятилеток, там и обитал в школьные годы Денисенко. В войну в нашей школе был госпиталь для раненых солдат.

"Умер мой учитель в поэзии, - говорит Юлия Пивоварова. - Их трое было — Маковский, Овчинников и Денисенко. Сейчас не осталось никого, я плачу".

Я вспомнил себя и заплакал —

Как мальчиком русским я был,

Как с черной кудрявой собакой

Зеленую землю любил.  

Мы жили в Советском Союзе,

Наш дом был у самой реки,

Еще не развязан был узел

Моей и отцовской руки.  

Была мне и радость, и вага,

Но что-то случилось в груди,

И хлынула первая влага

Про то, что вся жизнь позади...  

— Вставай, — мне шептала собака, —

Уж поздно. Пора на покос.

Меня обнимала рубаха,

Служившая мне на износ.  

Цветы с голубыми глазами

Смотрели мне прямо в лицо —

Мы сразу их с мамой узнали,

Попав в голубое кольцо.  

По мокрой росистой дорожке

Мы с мамою шли босиком.

Два низких заросших окошка —

Заброшенный мельничный дом.

В том доме жила одиноко

Колхозная лошадь Звезда,

И часто смотрели из окон

Слепые от жизни глаза.  

Из рук моих клевер и донник,

Сомлевший в кошелке, брала,

И вновь ее мельничный домик

Из детства в туман уплывал.

И мама опять улыбалась:

Для Звездочки шторки бы сшить…

И эта житейская малость

Запала на всю мою жизнь.  

На этом позвольте закончить:

Мне слезы мешают писать,

Поскольку те горькие очи

Я так и не смог прочитать…

В 2019 году у Александра Денисенко вышла книжка "Избранное" - в серии "Библиотека сибирской литературы". Презентация была в Доме актёра, на неё автор пришёл в костюме, но под рубашкой виднелась извечная тельняшка.

Фото предоставлено Натальей Астаниной

А вот на этой фотографии он подписывает мне эту книгу.

Вот что мне Саша написал.

"Умер большой поэт. Огромный", — рассказал "Царьграду Новосибирск" поэт и сотрудник Городского центра истории новосибирской книги Андрей Жданов. По его наблюдению, Новосибирск уже можно назвать "городом мёртвых поэтов".

Судите сами: в феврале во время взрыва дома на Линейной погибает Александр Дурасов, затем умирает Виталий Сенатор, следом Юрий Богатырёв и Александр Денисенко. 3 апреля стало известно о смерти Николая Хлуса. И это за неполные два месяца.

"Я считаю Александра Денисенко своим учителем. Конечно, он не давал мне никаких уроков или даже советов по поводу стихов, хотя я многому научился у него и в этой области. Но, наверное, главное, что я смог взять у него – это независимость во взглядах, осознанность
собственного пути, который может (да скорее всего и должен) идти поперек привычных хоженых дорожек", - говорит новосибирский поэт Антон Метельков.

"Хрестоматийная триада новосибирских поэтов, обозначенная Евгением Харитоновым как  "Ваня Толик Денис" (то есть Иван Овчинников, Анатолий Маковский и Александр Денисенко), представляют собой три абсолютно разных и в то же время схожих примера  верности собственному выбору, смирения и даже некоторой аскезы перед ним, превращающих все осколки их быта и бытия в чистое вещество поэзии. В постсоветские десятилетия, когда происходит ревизия культурного ландшафта страны (официальная, неофициальная, эмигрантская культура), эти авторы оказались чрезвычайно высоко оценены знатоками и популяризаторами настоящей поэзии по всей стране. "Поэтопад" (по выражению Александра Черешнева), подобный происходящему в начале 2023 года в Новосибирске уже случался – восемь лет назад", - говорит Метельков.

"Может быть, это прозвучит несколько высокопарно, но у меня такое ощущение, что поэтическая энергия в  определенные моменты достигает здесь какой-то запредельной концентрации и мироздание, не выдержав этой лихости, начинает вставлять палки в колеса нашей веселой телеги. А нам остается только крепче сжать зубы и продолжать смеяться сквозь слезы – от смеха  распускаются самые красивые цветы, а когда их поливают слезами, они могут стоять еще долго-долго", - рассказал поэт.

Антон Метельков также заметил - есть предварительная договоренность, что архив поэта будет храниться в Студии 312 при ГПНТБ СО РАН, где уже собрано большое количество именных фондов известных новосибирских деятелей искусства.

Русского поэта Алесандра Ивановича Денисенко похоронили 2 апреля.

Вот это стихотворение он посвятил своему другу Николаю Шипилову.

За деревней, в цветах, лебеде и крапиве

Умер конь вороной во цвету, во хмелю, на лугу.

Он хотел отдохнуть, но его всякий раз торопили,

Как торопят меня, а я больше бежать не могу.

От весёлой реки, по траве, из последних силёнок,

Огибая цветы, торопя черноглазую мать,

К вороному коню, задыхаясь, бежит жеребёнок,

Но ему перед батей уже никогда не сплясать.

Председатель вздохнёт, и закроет лиловые очи,

И погладит звезду, и кузнечика с гривы смахнёт,

Похоронит коня, выйдет в сад покурить среди ночи,

А потом до утра своих глаз вороных не сомкнёт.

Затуманится луг. Все товарищи выйдут в ночное,

А во лбу жеребёнка в ту ночь загорится звезда,

И при свете её он увидит вдали городское

Незнакомое поле. Вороного тянуло туда.

За заставой, в цветах, лебеде и крапиве

Умер русский поэт во цвету, во хмелю, на лугу.

Он лежал на траве, и в его разметавшейся гриве

Спал кузнечик ночной, не улёгшийся, видно, в строку.

И когда на заре поднимали поэты поэта,

Уронили в цветы небольшую живую тетрадь,

А когда все ушли, из соседнего нежного лета

Прибежал жеребёнок, нагнулся и начал читать.

Прощай, дорогой наш Александр Иванович.