Русское поле экспериментов: Почему у нас никак не наступит стабильность

Очередные изменения пенсионной системы нашей страны рассматриваются в Министерстве финансов и Банке России. Речь идет о накоплении «индивидуального пенсионного капитала», который должен будет заменить замороженную несколько лет назад накопительную систему. Всего три года назад у нас ввели невиданные прежде пенсионные баллы, и вот – новые инициативы.

Мы не будем сейчас разбирать эти предложения, тем более что они пока не оформлены в виде законопроекта. У нас не хватает данных, чтобы однозначно сказать, во благо пойдут изменения или нет. Важно лишь то, что подобные намерения действительно существуют. И одного этого достаточно, чтобы задать вопрос: почему?

Почему мы живем в режиме постоянных реформ? Не только в пенсионной системе – в образовании, здравоохранении, в чем угодно? Безусловно, изменения нужны, и когда на смену разбитому проселку приходит шестиполосное шоссе – это прекрасная реформа.

Но почему у нас столько изменений ради изменений?

Власть экспериментаторов

Фото: www.globallookpress.com

Пять лет назад автор этих строк уже недоумевал, почему наша новейшая история – это какое-то «русское поле экспериментов», как еще на закате СССР справедливо сформулировал Егор Летов. И, думается, может позволить себе немного самоцитирования, ведь не изменилось ровным счетом ничего.

«Главная беда современной России – эксперименты. Эксперименты в областях, где давно уже существуют четкие проверенные решения. Причина этого – возведенный в высокую степень непрофессионализм властных структур.

Когда чиновники набираются по принципу знакомства и лояльности, неизбежны проблемы в виде незнания ими основ своей сферы деятельности из-за:

• отсутствия или низкого качества образования;
• неумения читать на иностранных языках;
• опасения прослыть слишком профессиональным и от этого опасным для окружения (подход, хорошо описанный в книге «Принцип Питера»).

В результате исполненные самых добрых намерений люди действуют по принципу «Давайте попробуем». Создается ощущение, что когда нужно вскипятить чайник, эти люди в порядке эксперимента ставят на огонь стаканчик с водой. Иногда – пластиковый».

Давайте посмотрим на один из характерных примеров реформаторского зуда и его результаты.

• В 1991 году, когда на карте мира появилась независимая Россия, в ней были Министерство образования и Министерство науки, высшей школы и технической политики.
• В 1993 году второе из этих министерств заменили на Госкомитет по высшему образованию.
• В 1996 году их объединили в Министерство общего и профессионального образования.
• В 1999 году оно стало Министерством образования.
• В 2004 году мы получили Министерство образования и науки, а также несколько Федеральных агентств – по науке, по образованию, по надзору в сфере образования и науки. Через два с половиной месяца Агентство по науке переименовали в Агентство по науке и инновациям.
• В 2010 году Федеральные агентства по образованию, а также по науке и инновациям были упразднены, их функции передали в Минобрнауки.
• Тут почти что наступила стабильность, но потом умные головы поняли, что давно не реформировались. В 2018 году Минобрнауки разделили на Министерство просвещения и Министерство науки и высшего образования.

Думается, даже самый наглый чиновник не будет утверждать, что каждый раз реформа была существенным шагом вперед, давшим мощный импульс отечественному образованию.

Фото: www.globallookpress.com

Любое сравнение уровня восьмиклассников 1991-го и 2018 годов говорило бы об обратном: за реформаторским зудом чиновники забыли о предназначении министерства. Советское школьное образование, без всяких сомнений, находилось на очень высоком уровне (в отличие, например, от высшего гуманитарного) – сейчас нам сложно похвастаться чем-то серьезным.

Все те же лица

Пенсионными делами в России заведуют Министерство финансов и Министерство труда и социальной защиты (бывшее Министерство труда, бывшее Министерство труда и социального развития). Сейчас этими ведомствами управляют соответственно Антон Силуанов и Максим Топилин. В 2013-2014 годах, когда принималось решение о введении балльной системы, которую сейчас подумывают отменить, оба уже занимали свои посты. В далеком, казалось бы, 2002 году, когда создавалась первая версия накопительной системы, Силуанов был членом коллегии Министерства финансов Российской Федерации, а Топилин заместителем министра труда и социального развития.

То есть эти люди несут прямую личную ответственность за разработку каждой из итераций нашей пенсионной системы. За то, что каждая из этих итераций на поверку оказывалась не слишком удачной и требующей реформ.

И анонсируя каждые новые изменения, они не вспоминают, чья некомпетентность привела к провалу предыдущей версии системы.

Фото: www.globallookpress.com

Единственным приличным человеком в этой ситуации выглядел Сергей Беляков, занимавший в 2014 году должность заместителя министра экономического развития Алексея Улюкаева. Беляков в личном аккаунте Facebook принес извинения гражданам России – «Мне стыдно за это решение… Я прошу у всех прощения за глупости, которые мы делаем, и за то, что мы не дорожим своим словом...». Это был странный ночной пост, не исключено, что написанный под влиянием не только стыда, но и алкоголя – но он был.

Замминистра тут же удостоился гневной отповеди, сильно смахивавшей на донос, от Натальи Тимаковой, тогдашнего пресс-секретаря Дмитрия Медведева. И уже на следующий день Медведев уволил Белякова по отрицательным мотивам. Сейчас Сергей Юрьевич работает президентом Ассоциации негосударственных пенсионных фондов (что, кстати, может указывать на его конфликт интересов и даже самопиар в августе 2014 года); также он – председатель правления Национальной ассоциации агентств инвестиций и развития. Босс Белякова Алексей Улюкаев сильно жалеет, наверное, что не вступился тогда за своего подчиненного и не ушел вместе с ним…

* * *

Была у нас и целая четырехлетка экспериментов. Практически все реформы, осуществленные при президенте Дмитрии Медведеве, были отменены или растворились сами по себе – эксперименты с часовыми поясами, нулевое промилле, декриминализация клеветы, инициатива переезда правительства в Новую Москву, создание Общероссийского народного фронта… Удивительно, что хотя бы переименование милиции в полицию закрепилось. Но сколько умных голов работало над всеми этими проектами, сколько государственных средств было потрачено – все впустую. Чудовищно раздутый государственный аппарат пытается оправдать свое существование – каждый департамент, каждый комитет, зачастую и созданный-то для трудоустройства «хорошего человека», из кожи вон лезет, чтобы чем-то отметиться, запомниться, и все это выливается в вакханалию реформ.

Давайте уже примем закон о том, чтобы лет пять не принимать никаких законов – и займемся выполнением имеющихся.